Чекисты [Сборник] - Юрий Герман

После всего этого вновь собрались наши эксперты-медики. Исследовав историю болезни, рентгеновские снимки и челюсти мужского трупа, эксперты пришли к окончательному выводу, что зубы эти принадлежат Адольфу Гитлеру.

Таким образом, нами были добыты неопровержимые доказательства смерти бесноватого фюрера.

В старину говорили, что труп врага хорошо пахнет. Это, разумеется, фигуральное выражение. Мне и моим товарищам, которым по долгу службы довелось немало повозиться со смердящими полуобгоревшими трупами фашистских главарей, так не показалось.

В ходе дальнейшего расследования нами были добыты более подробные сведения об обстоятельствах смерти Адольфа Гитлера.

12 мая был задержан эсэсовец из охраны фюрера — некий Гарри Менгесгаузен. Он рассказал, что 30 апреля, между 15 и 17 часами, он нес охрану фюрербункера и сам видел, как из запасного выхода личный адъютант Гитлера штурмбанфюрер Гюнше и личный его слуга штурмбанфюрер Линге вытащили труп своего хозяина. Положив труп Гитлера около воронки от бомбы, они вернулись в бункер и через несколько минут притащили труп Евы Браун. Затем оба трупа были облиты бензином из автомобильных канистр и подожжены.

В саду рейхсканцелярии рвались снаряды и мины, над головами адъютанта и слуги, пытавшихся сжечь своего главаря и его сожительницу, свистели осколки, трупы плохо горели. Так и не закончив своей работы до конца, Гюнше и Линге столкнули трупы в воронку и наспех засыпали землей.

13 мая подполковник Клименко с группой солдат повез Гарри Менгесгаузена в рейхсканцелярию. Здесь, в саду, неподалеку от выхода из фюрербункера, охранник тотчас же указал воронку, в которой на его глазах были закопаны Гитлер и Ева Браун. Он, конечно, не знал, что трупы из этой воронки уже извлечены.

Место это было нами соответственно заактировано и сфотографировано.

Свидетельство Гарри Менгесгаузена позднее было подтверждено начальником личной охраны фюрера — обергруппенфюрером СС и генерал-лейтенантом полиции Гансом Раттенхубером.

Ганс Раттенхубер сам руководил сожжением Гитлера и Евы Браун. Он же показал, что по личному приказанию Гитлера, опасавшегося, что яд может не подействовать, Линге должен был выстрелить в фюрера после того, как тот отравится. Г1о-видимому, рука у слуги сильно дрожала, и вместо Гитлера пуля попала в грудь мертвой Евы Браун.

В подземелье фюрербункера нами были изъяты личные бумаги Гитлера, дневники Геббельса и записи Бормана.

Весьма характерен был дневник Геббельса. Записи фашистского министра пропаганды свидетельствовали о том, какими коварными методами провокаций и авантюр готовили Гитлер и его подручные вероломное нападение на нашу страну.

II

16 мая 1945 года я получил от руководства новое задание и на следующий день в составе нашей Контрольной комиссии прибыл в город Фленсбург. Контрольную комиссию возглавлял генерал-майор Η. М. Трусов.

В задачу Контрольной комиссии Главного командования Советской Армии входило совместно с Контрольной комиссией штабов экспедиционных сил США и Англии осуществлять действенный контроль за ходом капитуляции войск фашистской Германии.

Передо мной, кроме того, была поставлена задача обеспечить изъятие материалов о деятельности немецкой разведки на Восточном фронте. Необходимо было также решить ряд других вопросов оперативного характера. В помощь мне был придан подполковник Ивлев, в совершенстве владевший немецким языком.

Разместились мы на борту комфортабельного пассажирского дизель-электрохода «Патрия».

К нашему прибытию во Фленсбурге уже действовала Контрольная комиссия союзников, состоявшая из американцев и англичан. Возглавлял комиссию генерал-майор американской армии Руке, а заместителем у него был английский генерал Форд. Эта комиссия также размещалась на борту «Патрии».

Во Фленсбурге ни английских, ни американских войск еще не было. В городе, несмотря на капитуляцию Германии, всюду виднелись флаги с фашистской свастикой. По улицам маршировали немецкие солдаты, передвигались танки, артиллерия. В Датском заливе стояли многочисленные военные корабли и подводные лодки Германии.

Как ни в чем не бывало, продолжали функционировать фашистское правительство во главе с гросс-адмиралом Деницем и генеральный штаб немецкой армии — ОКВ во главе с фельдмаршалом Йодлем. Немецкие штабы охранялись вооруженными постами.

Глава нашей Контрольной комиссии на первой же встрече с руководством Контрольной комиссии союзников потребовал, в соответствии с актом о безоговорочной капитуляции, немедленно ликвидировать фашистский государственный аппарат и генеральный штаб — ОКВ, арестовать его руководителей как военных преступников, разоружить и интернировать в лагерях весь личный состав армии и военно-морского флота.

Генералы Руке и Форд ответили, что сделать этого не могут, так как в районе Фленсбурга нет сил, которые могли бы осуществить такую большую операцию. Они заверяли, что проведут ее, как только подтянутся к Фленсбургу английские войска.

Комиссия наша продолжала настаивать на своих требованиях. Нам было ясно, что союзники ведут какую-то закулисную игру, предоставляя фашистскому правительству и штабу организованно перебрасывать на запад ценное имущество, вооружение и личный состав армии.

Офицеры нашей Контрольной комиссии занимались выявлением экономических и военных ресурсов гитлеровской Германии. Мы опрашивали ответственных лиц из правительства Деница и из генерального штаба, возглавляемого Йодлем. Мне и подполковнику Ивлеву удалось установить, что все немецкие документы разведывательного характера о Советской Армии англичане успели вывезти из Фленсбурга в бельгийский город Динст. Я доложил об этом генералу Трусову и просил вступить в переговоры о передаче этих документов нам. Англичане согласились с нашими доводами и поручили одному из своих офицеров сопровождать меня и подполковника Ивлева в Динст.

Вечером 22 мая союзники объявили всем офицерам нашей Контрольной комиссии, что на следующий день будет проводиться операция по аресту военных преступников из фашистского правительства и генерального штаба германской армии. Во избежание возможных инцидентов нам в этот день запрещалось сходить на берег.

Но инцидентов мы не боялись и, несмотря на запрет, вместе с подполковником Ивлевым сошли по запасному трапу с «Натрии», сели в машину и поехали в город. Проезжая мимо городского стадиона, мы увидели около пяти тысяч обезоруженных солдат, матросов и офицеров фашистской армии, находящихся под охраной англичан. На всех перекрестках Фленсбурга дежурили пулеметные расчеты, а дороги из города были перекрыты английскими патрулями. Фашистские флаги повсеместно исчезли. На многих учреждениях и жилых домах в знак капитуляции были вывешены белые флаги.

Беспрепятственно прошли мы в штаб ОКВ и в резиденцию Деница. В одном из кабинетов резиденции я обнаружил личный портфель Деница, туго набитый разными бумагами. В нем, в частности, оказалось политическое завещание Гитлера.

Во второй половине дня союзники доставили на борт «Натрии» группу немецких генералов и адмиралов специально для того, чтобы мы убедились в их аресте. И тут произошел случай, свидетельствующий об отсутствии должного порядка в охране военных преступников.

Командующий военно-морскими силами Германии (после адмирала Деница) гросс-адмирал Фридебург схватился вдруг за живот. Его отвели в туалет. Фридебург закрыл за собой дверь и на требования выйти долго не отвечал. Когда дверь взломали, гросс-адмирал был уже мертв — успел раздавить ампулу с цианистым калием.

Вскоре после этого англичане информировали генерала Трусова, что в городе Люнебурге примерно при таких же обстоятельствах покончил жизнь самоубийством глава гестапо Генрих Гиммлер. Англичане просили направить наших офицеров, чтобы они могли убедиться в достоверности его смерти. В связи с этим было решено совместить мою поездку в Динст с заездом в Люнебург.

Рано утром 24 мая я и подполковник Ивлев в сопровождении майора английской армии выехали из Фленсбурга.

У шлагбаума на окраине Люнебурга нас ожидал офицер английской армии, указавший дорогу к зданию, где находился труп Гиммлера. Войдя в это здание, мы увидели лежащий на полу труп. На лбу краснело пятнышко— характерный след действия цианистого калия.

Из бесед с английскими офицерами выяснилась следующая картина самоубийства Гиммлера, этой зловещей фигуры третьего рейха.

В один из майских дней английский патруль задержал на улице в Люнебурге трех неизвестных нарушителей комендантского часа и направил их в лагерь для гражданских лиц, размещенный на окраине города.

Никто не счел необходимым допросить задержанных. Вскоре один из них сам явился к начальнику лагеря и доверительно заявил, что он Генрих Гиммлер и желал бы встретиться с высокими чинами английской администрации. Начальник лагеря не поверил ему, назвал сумасшедшим. Однако об этом узнал майор английской службы безопасности, который и пригласил Гиммлера на допрос. Допросив Гиммлера, он установил его биографические данные — они совпадали с данными розыскной карточки. Номера партийного и эсэсовского билетов также совпали. Затем офицер сличил приметы — и они соответствовали данным розыска. Офицер больше не сомневался — перед ним был Генрих Гиммлер. Об этом он немедленно доложил своему начальнику, полковнику английской армии.